Шурочка

Прошло 75 лет с тех пор, как отгремели последние бои, прозвучал последний выстрел.

Пока на земле живут свидетели тех страшных событий, мы обязаны помнить и заботиться о них. И чем дальше время отодвигает это событие, тем труднее становится говорить о нём с подрастающим поколением так, чтобы избежать формализма, достучаться до сознания и сердца. Наш долг – сохранить героику тех дней. Чтобы подрастающее поколение знало и гордилось героическими поступками, подвигами своих предков, чтобы ни у кого не возникло желание переписать историю заново.

Память о войне… Она не стирается, не тускнеет с годами. Это память народа, навечно вписанная в его историю, в его настоящее и будущее. Задача нашего поколения – сберечь память о подвигах, героях и передать это следующим поколениям.

Живых свидетелей той страшной войны – ветеранов становится всё меньше и меньше. Ещё живы труженики тыла, которых также всё меньше. И теперь мы обращаем свои взоры к детям войны, тем, кому на время 1941-1945 не было 18 лет. Есть специальный сайт, на котором вы можете рассказать о ваших детях войны – родственниках, которые многое помнят о военном времени, а также тех, кто слышал рассказы от своих родителей, сам испытал тяготы военного времени, будучи совсем крохами.

Мой рассказ одновременно и о ребёнке войны Александре Дмитриевне Козловой (Храмко), и о ветеране Великой Отечественной войны — отце моей героини Дмитрии Владимировиче Козлове.

Деревня Козловка находилась в пяти километрах от центральной усадьбы совхоза «Ларневский», маленькая, затерявшаяся среди перелесков и лугов, полей и озёр, как, впрочем, и с десяток таких же деревушек, которые и составляли Морозовский сельский совет Красногорского района Брянской области в то далёкое довоенное время. В Козловке полтора десятка домов. В каждом доме от пяти до десяти душ народу: по три поколения под одной крышей. Под одной из таких крыш и жила молодая семья Дмитрия Владимировича Козлова, 1906 г.р., и его жены Ефросиньи Ивановны. В семье было трое детей: два сына Анатолий, Михаил и дочь Антонина. Дмитрий смог получить профессиональное техническое образование в г. Новозыбкове и стать связистом. Радио входило в жизнь советского народа, и правление совхоза увидело в Дмитрии того, кто сможет принести большую пользу в советские деревни. Свои знания и умения Дмитрий, конечно же, применял на практике. Радиосвязь в совхозе была налажена. Молодым бы жить и работать. Но! Первое «но» в жизни Дмитрия случилось в конце 1939 года: его призвали на Финскую войну. Дмитрий – молодой, здоровый, военнообязанный. К тому же ещё и связист. Его профессия оказалась востребованной. ( Для справки, если кто подзабыл: «Советско-финская война 1939-1940 года (Советско-финская война, в Финляндии известна как Зимняя война) — вооружённый конфликт между СССР и Финляндией в период с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года»). 120 дней этой холодной войны унесли немало советских солдат. Дмитрию повезло: вернулся домой цел и невредим. Думалось и мечталось жить, растить детей, радоваться жизни.

И тут второе, НО! в жизни Дмитрия. Началась Великая Отечественная война.

С первых дней войны Дмитрий Владимирович Козлов был призван на фронт.

На прощание жена Ефросинья не успела ему сообщить о том, что ждала четвёртого ребёнка. А сообщила в письме только когда в феврале 1942 родилась дочь, которую она назвала Шурочка. О том, как тяжело жилось советским людям в тылу врага, уже много сказано. Ефросинья с утра до ночи трудилась, чтобы дети выжили. Помощью ей была и тётушка мужа, которая своей семьи не имела и очень помогла Ефросинье растить детей. В семье Козловых трудиться умели. В своё время, как зажиточных, родителей Ефросиньи раскулачивали, но не высылали в Сибирь. Семья своим трудом снова повышала свой благосостояние. Дом, который был достался в наследство от родителей Ефросиньи, был очень большим по тем меркам. Да и Дмитрию думалось о большой семье.

Но с июня 1941 он на передовой. Его основная работа – налаживание связи. Проводя параллель между нынешним временем и 41-45г.г. Дмитрий, как герой Бодрова Данила Багров, объяснял спокойно так всем «да писарем служил, при штабе», тоже говорил: «Да при штабе служил». Но, если помните, современный герой прошёл тяжёлые испытания Чеченской войной. Дмитрий Владимирович Козлов прошёл страшные испытания войной Великой Отечественной. Не говорил он о подвигах, о славе, не ходил на классные часы в школу к детям и внукам, но на груди его первой появилась медаль «За отвагу». На фотографии с боевыми товарищами видим, что каждый из них удостоен такой награды. Ветераны знали, что эта медаль сродни ордену. Среди наград медали: «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-45 г.г»., «За взятие Будапешта», «За взятие Берлина», «За взятие Вены», «За победу над Германией», орден Отечественной войны I степени. Эти награды и говорят сами за себя, какими дорогами ему пришлось пройти, как он выжил. Это только в кино иногда всё выглядит достойно, героически. Кино и реальная война – это не одно и тоже. Потому из всех фильмов о войне он смотрел только «Судьба человека». Забегая вперёд, скажу, что и сюжет фильма и повести «Судьба человека» перекликаются с его судьбой. Домой вернулся Дмитрий Владимирович Козлов только летом 1946 года. Служба при штабе обязывала восстанавливать разрушенные города Европы. И его возвращение домой — это уже отдельная история.

И вот наступил долгожданный День Победы 9 мая 1945 года. Мужчины, оставшиеся в живых, к лету возвращались домой. Козловская ребятня выбегала на дорогу, которая шла через высокий взгорок и всматривалась в даль, не идёт ли ещё кто. Среди этой ребятни была и Шурочка Козлова, белокураая девочка, кудряшки которой делали её похожей на куклу. Все ждали возвращения своих отцов, а старшие — даже братьев. Те, кто постарше, в том числе братья и сестра Шурочки, знали своих отцов. Шурочка же не знала, кто это такой – папа. Она росла среди мамы, бабушки, тёти, своих братьев и сестры Антонины. И встречать фронтовиков она бежала вместе со всеми за компанию. Также как и за компанию все вместе они купались в ручье Глубокий, который был как речка (для сведения: на картах начала 20 века ручей Глубокий отмечен как географический объект). Так, встречая фронтовиков и провожая их до дома, прошло для козловской ребятни лето 1945 года. Фронтовики обязательно давали гостинцы всем, кто оказался среди встречающих. Ну и солдатская форма вернувшихся с войны, увешанная медалями и даже орденами, производила впечатление на ребят.

Осенью старшие пошли в школу, а Шурочка оставалась дома. Мама и все родные ей говорили, что скоро вернётся папа, что привезёт гостинцы… Но девочка не могла принять никак, что дома появится мужчина, которого она не знает, должна звать папой. Дмитрий писал, что уже совсем скоро его должны демобилизовать. Прошла осень 45-го, наступил год 46-й. Шурочке исполнилось 4 года, но дети войны рано повзрослели. Кто сейчас разрешит четырёхлетнему ребёнку прогнать в стадо корову, встретить или идти на сенокос. А Шурочка это уже всё умела делать, знала, как закрыть корову, пока мама на работе, а старшие в школе.

Наступило лето 1946 года. В деревне уже знали, что скоро должен вернуться с войны старшина Дмитрий Владимирович Козлов. Об этом он сообщил в письме. В один из жарких летних дней ребятня поднялась на взгорок и заметила шагающего вдалеке высокого военного с чемоданами в руках. Ребята закричали:

-Шура, скорее сюда. Вон твой батя идёт!

Но вместо радости у Шурочки появилось скорее замешательство. Она и ждала этого момента, и боялась. Солдат всё приближался. Конечно же, навстречу бросилась жена, старшие дети. В доме начались разговоры, слёзы радости, мужские рукопожатия и скупые слёзы по погибшим. Дмитрий смог привезти всем своим родным подарки, а детям – долгожданные конфеты. Тут он и познакомился со своей дочкой, которую и в глаза ещё не видел. Он понимал тяжесть ситуации для дочери и не торопил её называть себя папой.

Настало время для деревенской ребятни. Дмитрий вышел на улицу, чтобы угостить всех сладостями.

-А ну, становись в очередь! – скомандовал он. А детям только этого и надо. Все стали в очередь. Шурочка тоже. Получая сладкий подарок, ребята не забывали сказать спасибо. Дошла очередь до Шурочки.

— А чья это у нас такая беленькая девочка? – спросил Дмитрий, вернее отец. От страха Шурочка бросилась бежать. Спрятавшись за ребят, она до вечера боялась идти домой. Ведь в доме теперь высокий военный, строгий и даже, как ей казалось, страшный. Как идти домой.

Мама, понимая ситуацию, тоже не торопила дочку называть его папой. Когда отец уснул, Шура тихонько улеглась рядом с сестрой и скорее хотела уснуть

Начинался новый день. Все сели завтракать, и только Шурочка боялась подходить к столу. Никакие уговоры не помогали. Она вырывалась и убегала. Вскоре Дмитрий стал определяться с дальнейшей работой. Ему предложили хорошую работу в Клинцах и, спустя время, он отправился в правление, чтобы просить машину перевезти семью с собой. Видя, что Дмитрий Владимирович человек передовой для того времени, ему предложили в Ларевске должность главного бухгалтера в сельхозпредприятии. Долго раздумывать не пришлось. Вскоре Дмитрия отправили на курсы бухгалтеров. В то время говорили «счетоводов» — вели счета.

Как главному специалисту Ларневской МТС Дмитрию предоставили жильё на центральной усадьбе. Вся семья переехала в новое жильё в Ларневске. Здесь и школа рядом, и медпункт есть, и почта, и клуб. И даже детский сад. Но Шурочка ни в какую не хотела ехать, и её оставили в Козловке с бабушкой в большом доме, который достался в наследство от родителей Ефросиньи.

Натопить такой дом зимой было очень трудно, и бабушка с Шурой переселились в дом поменьше, который и принадлежал тёте отца.

Лето 1949 года. Пришло время идти Александре в школу. Старший брат Анатолий пришёл за ней в Козловку, чтобы отвести её в школу, а потом и домой к родителям и остальным членам семьи. Но ею овладевал страх при одной только мысли, что этот военный там тоже будет. В первые дни Шура снова и снова убегала к бабушке в Козловку. Вся семья взялась за её «воспитание». Все вместе садились завтракать, вели разговоры так, чтобы Шурочке нужно было обратиться отцу. Но она этого никак не могла сделать. Слово «папа» для неё как будто не существовало. Она боялась взглянуть на этого высокого, строгого мужчину, который всё время носил галифе и скрипел своими начищенными хромовыми сапогами. Никакие подарки не могли заставить назвать отца папой

Прошло несколько лет. Александра так и не смогла назвать его отцом. Мама хитростью пыталась подтолкнуть дочь к этому. Отец специально не шёл домой на обед. Сашу посылали, чтобы она пошла в контору позвать его к обеду. Она приходила к отцу в кабинет и молча стояла возле его стола. Отец тоже терпеливо ждал.

— Ну, что тебе, дочушка? – улыбался он ей. И строгость вроде уходила с его лица

— Обедать пойдёмте, — говорила чаще она. Или «Мама обедать позвала».

Обращалась она к отцу на Вы. «Помогите мне задачу решить», «Вас позвали на родительское собрание» и т.д…, наверное, и отец к этому привык, и уже не питал надежды услышать папа от Шурочки. В 47-м родился самый младший сын Виктор. Это как-то усыпило его боль. В то же время Александра училась у отца бережливости, строгости, точности в работе. После школы она уехала в Кострому учится на ткачиху…, но вернулась…, работала в буфете совхоза, заведующей Ларневской почтой, но гены отца взяли своё — стала бухгалтером, как и её сестра Антонина.

Прошло много времени. И, уже став взрослой, осознав на расстоянии всю важность этого человека в своей жизни, Александра обратились к нему «папа». Это получилось само-собой, непринуждённо. И сразу стало легко на душе и у дочери, и у отца.

Так сложилась судьба, что родители доживали свой век под присмотром дочери Шурочки, которую так и называл папа всю свою жизнь. Умер Дмитрий Владимирович Козлов в 74 года. Жена Ефросинья Ивановна пережила его на 9 лет. Ровно на столько муж был старше её, и умерла также в возрасте 74 лет.

Память человека – это память поколений, и она является исторической ценностью, и мы, учителя, библиотекари, журналисты, родители, обязаны быть проводниками между поколениями для молодежи, помогать осмыслению минувшего, научиться ценить жизнь, свою страну.

История записана со слов Александры Дмитриевны Козловой (Храмко в замужестве).