Вся жизнь – в танце
По волнам нашей памяти
Известно, что на вопрос, кого считать счастливым человеком, нет и не может быть однозначного ответа.
У кого-то это удавшаяся карьера, у кого-то — отличная большая семья, у кого-то – любовь на всю жизнь, у кого-то – большой достаток и финансовое благополучие, у кого-то – большие творческие успехи, у кого-то — со здоровьем всё всегда было и есть в полном порядке… В общем, вариантов много.
Нам предствляется, что вполне счастливым человеком был наш друг Василий Агеевич Толстяков, у которого были и любовь, и семья, и творческие достижения, да и со здоровьем особых проблем не было. Про достаток и финансы – умолчим! Вот о нём наши воспоминания.
Родился Василий Агеевич 7 января 1940 года на хуторе Колесников Суражского района Брянской области. Детство было тяжелое. Начальную школу окончил в деревне Глуховка, которая находилась в 3 км от хутора в лесу. Среднюю школу он заканчивал в г. Сураж, что в 10 км от его родного хутора. С ранних лет у него была, как говорится, одна, но пламенная страсть – научиться танцевать! Поэтому, чтобы осуществить свою страсть-мечту, он после занятий в школе бежал в Дом культуры на репетицию. А это через лес, да еще вечером, да еще 10 км туда и столько же обратно!
После окончания 10 классов Василий Агеевич поступил в педагогический институт учиться на «историка», как тогда говорили, то есть, на исторический факультет. Но, по его словам, что-то не сложилось, и историка из него не получилось. Теперь «постфактум», как говорят, мы можем с удовлетворением утверждать: и хорошо, что не получилось! В противном случае, не было бы в Красной Горе такого квалифицированного специалиста по танцам, а у нас не было бы такого коллеги и друга!
Но все это – потом. А пока ему пришлось работать на картонной фабрике в г. Сураж, где, самое главное, была возможность ходить на столь милые его сердцу и резвым ногам репетиции по танцам! А дальше – обычная судьба советского юноши – отдать свой священный конституционный долг Родине. С 1958 года по 1961 год была служба в армии в Группе советских войск в Германии радиосвязистом в танковых войсках.
После службы Василий Агеевич уехал на Донбасс (г. Луганск), где окончил курсы проходчика по добыче угля. Но, очевидно, что не проходчиком родился наш друг, а танцором! В Луганске он также ходил на репетиции по танцам в местный Дом культуры. Ну, не мог человек жить без танцев ни физически, ни психологически!
Поэтому вполне закономерно, что вскоре, вернувшись на малую родину, он поступил в Брянское культурно-просветительское училище на хореографическое отделение, которое окончил – естественно – с отличием!
После окончания училища он по распределению попал в Красную Гору, в районный Дом культуры. Именно здесь в полной мере и раскрылся талант Василия Агеевича не просто как танцора, но и как организатора и руководителя танцкружка и студии бального танца, в которых занимались и которые закончили десятки красногорских юношей и девушек.
***
А.А. Хандожко: «Очень хорошо помню, как познакомился с Василием Агеевичем. Я служил тогда в рядах Советской армии, и в отпуске меня с ним познакомил мой старший брат Альберт. До службы в армии я работал в районном ДК и после демобилизации вернулся в Красную Гору, став работать в районном отделе культуры в должности заведующего автоклубом. С Василием Агеевичем (учитывая, что он был старше многих из нас, мы чаще называли его просто «Агеевичем») вскоре стали партнерами по танцам. И это общение быстро переросло крепкую дружбу, что в творческой работе только помогает. Ведь, хорошо зная партнера как личность, быстрее понимаешь его, готовя очередной номер, лучше чувствуешь во время исполнения. Мы с ним танцевали в паре, вместе придумывали сюжеты к танцам, которые он ставил.
В поисках оптимального решения спорили, конечно, но не ругались. Этот были споры в процессе творческого поиска – Агеевич был человек очень деликатный, воспитанный и в то же время настойчивый. Отрадно, что эта настойчивость всегда сочеталась у него с готовностью к принятию компромиссного решения. И оно, как правило, находилось. Надо сказать, что в принципе с ним невозможно было ругаться. Он всегда мог признаться, если в чем-то был не прав, делая это с неповторимой, чуть застенчивой улыбкой.
Естественно, что он, как профессиональный танцор, всегда работал первым номером. Но никогда не давил на партнера, всегда был корректен, предусмотрителен, вежлив и скромен. По его инициативе при районном ДК организовали бальную студию, которую, конечно, он и возглавил. Мы с ним неоднократно выступали на сцене Красногорского РДК, в ДК и клубах района, а также на многочисленных смотрах в Брянске и других городах, где неизменно занимали почетные места, за что получали благодарности, грамоты и призы. Разумеется, мы всегда уходили после исполнения номера под теплые аплодисменты, а нередко и с цветами. Значит, было за что!
Справедливости ради хочу отметить, что постоянным партнером по танцам у Агеевича был не только я. Много танцев он исполнил вместе с Надеждой Алексеевной Сигановой (Пузыревой) (на снимке), которая работала в отделе культуры. Она сейчас живет и здравствует в поселке Сонково Тверской области. Кстати сказать, она тоже внесла значительный вклад в развитие культуры нашего района. Еще одним партнером по танцам у него была молодая, интересная, обаятельная девушка Нина, с которой наш друг Агеевич «дотанцевался» до свадьбы. Можно представить, как уж эта «свадьба пела и плясала»!
Добавлю еще один небольшой, но весьма значительный штрих к его профессиональному портрету, скажем так. За свою длительную творческую деятельность Василий Агеевич поставил более 100 танцев! Впору спросить современных хореографов разного уровня: «А вам слабо!?»
Л.Я. Подвойский: «Я с Василием Агеевичем тоже был близко знаком и по работе, и по личному общению и навсегда сохранил о нем самые теплые, дружеские воспоминания. На всю жизнь мне запомнился его совет, как вести себя на сцене. Речь вот о чём. Работая некоторое время (декабрь 1971 г. – сентябрь 1973 г.) в отделе культуры в должности заведующего автоклубом, мне приходилось принимать участие в художественной самодеятельности, в том числе иногда и в роли конферансье на концертах.
Василий Агеевич однажды корректно заметил мне, что я слишком медленно выхожу на сцену из-за кулис и так же медленно подхожу к микрофону. Надо всё это делать гораздо более энергично, что лучше воспринимается публикой. Я внял совету старшего и более опытного товарища. Попробовал, получилось! И даже сейчас, много лет проработав преподавателем вуза, неизменно вхожу в аудиторию к студентам решительно и энергично. Урок Василия Агеевича пошел впрок!
Еще один памятный для меня случай. Как-то на концерте в РДК в честь Дня Победы я в самом начале читал первую и последнюю главы из поэмы Роберта Рождественского «Реквием». Волновался, но вроде бы неплохо прочёл. При этом затратил много эмоций и, как говорится, «перегорел». Потом, выйдя через несколько номеров читать стихотворение Константина Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…», на середине его запнулся, строки напрочь выпали из памяти. Мучительно постояв в глубоком, почти скорбном молчании несколько мгновений (они показались мне вечностью!), дождался теплых ободряющих аплодисментов и с позором ушел за кулисы.
Обидно было до слез – «споткнулся» где-то на середине одного из моих самых любимых стихотворений о войне! Первым, кто подошел ко мне, едва отдышавшись от своего танцевального номера, был Василий Агеевич со словами: «Леня, не переживай так сильно, всё нормально, такие промахи бывают абсолютно у всех». Он был старше меня на 10 лет, на сцене выступал профессионально, обладал к тому времени определенным опытом, поэтому его слова были для меня утешительным бальзамом. Потом и другие коллеги меня успокоили и поддержали».
А.А. Хандожко: «Хотелось бы отметить еще одно хорошее качество Василия Агеевича – он правильно реагировал на замечания и прислушивался к советам. Мне, кстати, доводилось давать ему некоторые советы. Например, я обратил внимание на то, что практически любой танец, даже игровой, веселый, шуточный он исполнял с серьезным лицом, очень редко улыбаясь. Обратил внимание на это, конечно, не один я, но именно я, как многолетний партнер, мог ему об этом сказать в глаза. К моему совету – чаще и радушнее улыбаться – он, конечно, прислушивался, но, честно говоря, не всегда. Приходилось вновь ему напоминать об этом.
Я сейчас думаю, что, возможно, эта серьезность на его лице во время танца связана с тем, что он очень ответственно относился к своему, можно сказать, творческому ремеслу, которое стало делом всей его жизни. Это видно из краткой биографии, которую мы изложили. В связи с этим, хочу заметить, что он работал, как говорится, до последнего. Свой очередной интересный танец он поставил для выпускников школ и исполнил его на площади райцентра 25 июня 2010 года. Было ему уже 70 с половиной лет».
***
Чуть больше, чем через месяц после исполнения своего, как оказалось, последнего танца, наш друг 1 августа 2010 года ушел из жизни и похоронен в Красной Горе на кладбище в микрорайоне «Ширки».
У нашего друга была прекрасная семья. Они с женой Ниной родили и воспитали двоих детей. Сейчас у них уже есть несколько внуков. Так что, жизнь продолжается. И хочется, чтобы о нашем друге, его творчестве помнили не только родные и близкие, но и все, кто его знал: друзья, коллеги, знакомые.
Вот таким скромным желанием напомнить о хорошем человеке и обусловлены наши краткие воспоминания о Василии Агеевиче Толстякове.
Леонид Подвойский.
Александр Хандожко.
